Сталин расстегнул верхнюю пуговицу френча Levi's, разломил сигарету Winston и стал
набивать трубку. Его шаги в сшитых по спецзаказу кроссовках «Адидас» из кожи ламы были
неслышными.
- Заседание правительства объявляю открытым. Кто хочет высказаться?
Все молчали.
- Ну, тогда я начну. Товарищ Герцль оставил нам великую идею. Товарищ Бен Гурион оставил
нам крепкое государство. Народ доверил нам нашу доблестную армию. А вы, с вашей
передовой техникой, это государство просрали. Глупо и подло. Народ требует разобраться –
кто виноват, и решить что делать? Что происходит в Газе? Кто распорядился доставлять им
гуманитарную помощь?
Все молчали.
- Гражданин Ольмерт, как называется поставка продовольствия врагу во время войны?
Молчите? Я вам скажу. Предательство. После всех ваших преступлений, измены делу
сионизма, еврейскому народу, вам не остается ничего, кроме как застрелиться. Если у вас
хватит на это смелости. А если нет…
К Ольмерту подошли двое солдат, вывели его в коридор. Раздалось несколько выстрелов.
- Продолжим заседание. А где наш замечательный Президент?
- Товарищ Перес находится с визитом в США, товарищ Сталин.
- Арестуйте его, как только он вернется. Только не расстреливайте, я хочу с ним поговорить.
Мне просто интересно, до какой степени человек может ненавидеть собственный народ и
собственную страну. Стыд и позор депутатам Кнессета. Организатора мирного процесса,
принесшего гибель тысяч неповинных людей, избрали президентом. Народ требует
разобраться. Всех 120 депутатов Кнессета расстрелять. Думаю, народ нас правильно
поймет. Здесь есть депутаты?
В зале заседаний повисло тяжелое молчание…. К депутатам подошли солдаты, вывели их в
коридор.
Что с нашими пленными солдатами? – продолжал Сталин, - где Гилад Шалит? Почему он до
сих пор не освобожден? Молчите? Войти в Газу, арестовать всех руководителей всех
террористических группировок. Раздеть догола, - именно полностью догола, подвесить вверх
ногами, дать каждому мобильник. Фотографии опубликовать во всех газетах. Расстреливать
по 10 человек в час, на виду у остальных. Через сколько минут наш пленный будет дома?
- Поставку продовольствия в Газу прекратить, - диктовал Сталин, - отключить немедленно газ,
воду, электричество. Разве мы должны заботиться об этой своре бешеных псов, которые
хотят нас уничтожить? Чем им будет хуже, тем лучше. Пусть эмигрируют куда угодно. Пусть
расстреливают и взрывают друг друга, с оставшимися мы разберемся.
- А как же гуманизм, товарищ Сталин? Арабские дети… Америка не поймет…
- Америка? Представьте себе демонстрацию в Нью-Йорке в 1945 году в защиту немецких
детей, гибнущих под американскими бомбами. Где бы были эти демонстранты? Разве
Америка уже вернула Мексике Техас и Калифорнию, захваченные в 19 веке? Разве Америка
принесла публичные извинения индейцам, на которых американские пионеры охотились как на
бешеных собак? Как ваша фамилия, товарищ гуманист? Товарищ Поскребышев - подготовьте
декрет. Евреи, которые любят арабов больше, чем собственных детей, будут переселены к
объекту своей любви, в Газу. Дайте-ка мне списки ответственных сотрудников министерств.
Сталину принесли списки, он стал задумчиво проставлять птички против фамилий, потом в
сердцах бросил красный карандаш на стол:
– Расстрелять всех, так оно будет надежней.
Заседание продолжалось.